Благословенно МВИЗРУ ПВО. Книга четвёртая - Владимир Броудо

Недалеко от воинской части протекала река Шексна. Мы часто ходили на её берег, играли в футбол и с удовольствием купались. Нас должны были повести на экскурсию на Череповецкий металлургический комбинат, гордость города, области и Советского Союза.

(Постановлением ЦК КПСС и СНК СССР №1066/417 от 15 июня 1940 года принято принципиальное решение о строительстве металлургического завода для северо-запада СССР.

11 мая 1941 года утверждено сооружение завода в г. Череповце, определена его мощность по основным видам продукции.

В связи с началом войны 22 июня 1941 года строительство законсервировано, все работы прекращены.

30 декабря 1947 года решено возобновить сооружение Череповецкого металлургического завода с пересмотром его проекта в соответствии с результатами изучения проблемы и рекомендациями Академии Наук СССР.

В августе 1951 года начались подготовительные работы по строительству первой коксовой батареи.

24 августа 1955 года был получен первый череповецкий чугун на доменной печи №1. Этот день стал Днем рождения Череповецкого металлургического завода. Домна работала на привозном коксе Ново-Липецкого металлургического завода. Также в этом году была построена первая машина аглофабрики.

Череповецкий металлургический комбинат является одним из крупнейших интегрированных сталеплавильных заводов в мире. Одним из конкурентных преимуществ служит его выгодное географическое положение, гарантирующее доступ к сырью, транспортным сетям и конечным потребителям).

Эта гордость нашей индустрии курировала нашу зрбр, выделяя ей большие деньги на ППР и боевую подготовку. На эти деньги был создан музей зрбр, в нём даже была запись, сделанная знаменитым Левитаном.

В музей, гордость части, нас сводили в первую очередь. Мы узнали боевой путь зрбр, её военную славу в годы войны. Никто не мог предположить, что спустя 30 лет, в 2001 году славная история боевой гвардейской части прекратится.

Наша экскурсия на Череповецкий металлургический комбинат не состоялась. Возможно потому, что 21 августа 1968 года начались Чехословацкие события. Помню, как всю часть, в том числе и нас, собрали в клуб. Начальник политотдела начал разъяснять, почему наше правительство решило ввести свои войска в Чехословакию. Все, конечно, единодушно поддержали этот шаг нашего родного советского правительства. Мы всегда были проникнуты духом, высказанным В. И. Лениным, что та «революция чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться».

В Чехословакии мы отражали происки американских империалистов, защищали социалистические завоевания. Наблюдая современную историю (2014 год), понимаешь, что это было не далеко от истины. Холодная война с СССР велась американцами и их союзниками в те годы самым решительным образом.

В городе Череповце бывали редко. Впечатление о нём можно резюмировать комментарием одним из пользователей Интернета:

«Жила в этом сраном городе 2 года. Это жуть, а что делается в индустриальном районе – работала на Советском проспекте, пыль на окнах красненькая, не говоря уж о запахах. Всем жителям за вредное влияние ароматов надо платить достойную надбавку, а не только тем, кто работает на вредных производствах».

Этой командировкой моя связь с череповецкой зрбр не окончилась. С ней связаны ещё два эпизода.

В 1984 году я в составе научно-исследовательской группы 2ЦНИИ МО участвовал в организации и проведении учений на балхашском полигоне «Горизонт 84». В качестве посредника от научной группы меня определили в зрдн Череповецкой зрбр.

Так как я владел методиками создания и контроля помеховой обстановки, то на учении я занимался этими вопросами.

Стало известно, что американцы планировали автоматизировать свои станции помех, использовать в них фазированные антенные решётки, которые позволят им увеличить уровень помех в десятки-сотни раз. Радиолокационные средства ЗРВ разрабатывались на существующие уровни помех. У военного руководства возник вопрос, а что будет, если американцы реализуют свою программу. По заданию 2ЦНИИ МО и лично моего научного руководителя В. В. Астрахова я провёл соответствующие исследования. В них показал, что стрельба при новых уровнях помех возможна, но на меньших дальностях. Но это теория, её нужно было проверить на практике.

Такая проверка велась в 1982, 1983 годах и, наконец, в 1984 году на исследовательских учениях на полигоне. Мы от учения к учению постепенно поднимали уровень помех. Результаты, наших расчётов подтверждались.

Перед реальными стрельбами по мишеням назначаются стреляющие зрдн и подстраховывающие. На стреляющий зрдн, из осторожности, ставилась несколько меньшая помеха, на мой череповецкий зрдн, подстраховщик второй очереди, была выставлена запредельная помеха.

Нам, исследователям, было интересно определить возможности обнаружения и сопровождения целей при такой помехе. На стрельбах ситуация сложилась так, что основной и первый подстраховывающий зрдн оказались не готовы к стрельбе.

Командир зрбр отдал стрельбу нашему зрдн. Мы цель сбили. Я чувствовал себя героем, ощущал гордость за зрдн, который научил стрелять при таких помехах, за нашу технику, к которой тоже имел какое-то отношение.

В 1986 году в очередной раз, в составе научно-исследовательской группы 2ЦНИИ МО участвовал в организации и проведении учений на базе Ярославского корпуса ПВО. Мне приходилось ездить по зрдн корпуса, рассказывать боевым расчётам, как им создать и контролировать помеховую обстановку на предстоящих учениях, как им действовать, когда экраны индикаторов от помех становятся белыми.

В эти годы на вооружение зрбр уже поступили ЗРК С-300, научно-техническое сопровождение которых я осуществлял во 2ЦНИИ МО. И снова судьба меня привела в череповецкую зрбр. В штабе бригады были собраны боевые расчёты, с которыми я провёл занятия о работе в помеховой обстановке.

Эта стажировка запомнилась ещё и тем, что я впервые побывал в Ленинграде. Об этом хотелось бы рассказать тоже.

Ленинград

Наш путь из Минска в Череповец пролегал через Ленинград. В нём мы должны были делать пересадку. При поездке туда и обратно мы задержались в нём на сутки.

В первом случае, с помощью военного коменданта нас устроили переночевать, кажется бесплатно, в гостинице какого-то военного учреждения. Утром, позавтракав, мы всей компанией отправились гулять по городу. Нам очень повезло. За день, до отхода вечернего поезда, мы посетили Эрмитаж, Исаакиевский собор, погуляли по городу и, главное, посмотрели на символ революции крейсер «Аврору».

На обратном пути, оставшись в одиночестве, решил разыскать в Ленинграде своего друга детства Валерия Тихонова. В Минске он жил в нашем районе, в генеральском доме. Я учился с Валерием в одном классе, помогал ему в учёбе по арифметике. Нам было приятно вместе играть, беседовать и фантазировать. Я неоднократно бывал у него в доме. В диковинку нам, босоногим послевоенным детям, в 1948 году было видеть двухэтажный особняк с тремя просторными комнатами, обставленными мебелью и картинами, вывезенными из поверженной Германии. Здесь впервые увидел ванную комнату и настоящий туалет. В середине пятидесятых годов отца Валерия, дослужившего до генерала, перевели служить в Ленинград. И вот спустя 15 лет после нашего расставания, я решил разыскать его. В справочном бюро сумел назвать только фамилию, имя и год рождения Валерия, и что его отец генерал. Спустя час мне дали его адрес: «Суворовский проспект 25». Дома я застал отца Валерия и его младшего брата Игоря. Генерал был уже в отставке. С Валерием мы не встретились.

Ночевать я устроился у своего одноклассника по Даугавпилскому училищу Владимира Агафонова. Адрес сообщили мне его родители, ленинградцы. Когда мы расставались, после училища, то обменялись адресами, естественно, родительскими. Дома Владимира не оказалось, жена сказала, что он ушёл в магазин. Я пошёл в магазин и вскоре, в очереди заметил Володю. Он страшно обрадовался случайной для него встрече:

– Ты только не уходи! Ты только не уходи!

Просидели мы с ним весь вечер, жена к нам не подошла, видимо, они жили не совсем в согласии. Похоже, что Володя выпивал, и это было причиной размолвок с женой.

Мытищинский электромеханический завод

На пятом курсе, зимой 1971 года, после сдачи экзаменов, ездили на две недели на электромеханический завод в Мытищи, для прохождения заводской практики, а вернее, чтобы посмотреть, как создаются отдельные детали для нашей «двухсотки». Мытищинский электромеханический завод был предназначен для производства и ремонта оборудования для сельских электроподстанций. Наша военная продукция производилась на заводе отдельно, инкогнито. Об этом знали только те, кому положено было это знать. Такая в советское время была отработанная, сложная, но надёжная кооперация.